Форум » Библиотека и кинозал » Люди, книги, фильмы (продолжение) » Ответить
Люди, книги, фильмы (продолжение)
ВЛАДИМИР-III: Здесь предлагаю размещать краткие аннотации (отзывы) по поводу известных личностей и результатов их деятельности (например, книг и фильмов). В идеале - состоящих из одной фразы.
ВЛАДИМИР-III: А в XVII веке Блез Паскаль, полуянсенист, места себе не находит, сражаясь с иезуитами (в ПИСЬМАХ К ПРОВИНЦИАЛУ, 1656 год). Люди, всерьез воспринимающие религию (любую), желают и ожидают обнаружить в ней, помимо абстрактных догматов, вполне определенные морально-нравственные императивы и ценности того или иного образа мыслей и действий. Нет. Люди разные. Любая религия в руках весельчака и повесы будет выглядеть иначе, чем в руках нытика и зануды. Тексты и проповеди? Два человека с различными темпераментами будут неизбежно вычитывать из одного и того же текста совершенно разные советы и запреты. А уж стремление "дойти до каждого" играет с религией злые шутки. Вспоминается анекдот о проповеднике, который сначала проповедовал бригаде плотников, что Иисус Христос был лучшим в мире плотником, потом - корпорации математиков - что Иисус Христос - отец математики, а под конец, попав в джунглях Новой Гвинеи к дикарям-людоедам, уверял их, что Иисус Христос - первый людоед на свете. Это очень неожиданно для вторично-религиозных людей, которые не так давно заинтересовались религией именно в поисках чего-то сверхъестественного, ценностного, только религии присущего. Нет. Там нет содержания. Одна форма. Наполнить которую можно чем угодно.
ВЛАДИМИР-III: Аристотель пишет про козла с острова Лемнос, который давал молоко.
ВЛАДИМИР-III: А ведь модернизм Джойса - его УЛИСС и ФИННЕГАН - вышли из ГЕСПЕРИЙСКИХ РЕЧЕНИЙ. Там тоже искусственный язык - маньеристская латынь и иные модернистские изыски. Ирландия. VII век. Почему-то Хоружий это упустил.
thrary: як я розумію ясєнізм пішов з суто питань хазяйнування. тому ясєнію наказали, але без поваги і він пійшов у відказ.
ВЛАДИМИР-III: Нет, это чистой воды рецепция кальвинизма. Мне как-то симпатичнее иезуиты в этом споре.
ВЛАДИМИР-III: Фильм Данелии ТРИДЦАТЬ ТРИ (1965). Замечательный советский фильм (почти все такие фильмы проходили худсоветы и прочее начальство с трудом, чуть ли не купюрами, но проходили; ведь там - в СССР - была цензура, и, к примеру, верующих, попади они туда, ждет много неожиданных неприятностей). Вот не могут снять в современной России ничего подобного. Силенок нет, тямы нэмае, рылом не вышли! Почему? На эту тему можно написать целую искусствоведческую монографию, хоть на 1000 страниц, но вывод будет тот же. И не только в эпохе дело, не в мелодии твист к фильму, и не в том, что "раньше было лучше" (раньше, действительно, иногда бывает лучше).
ВЛАДИМИР-III: Весь мир мечтал получить автограф Гагарина. А Гагарин мечтал получить автограф Лолиты Торес. Он влюбился в нее. И они встретились – в Москве, на новогоднем огоньке 1963 года. Мир прекрасен.
ВЛАДИМИР-III: Только что объяснял девушке суть цикла американского фантаста Пола Андерсона ПАТРУЛЬ ВРЕМЕНИ: это защита времени от разных попаданцев (Берии с автоматом Калашникова и т.д.) У меня раньше был целый вагон знакомых таких попаданцев, да и сейчас есть.
Чал Мышыкъ: Люблю Time Patrol первые четыре - заглавную вещь, Brave to Be a King, The Only Game in Town и Delenda Est. Начиная с Гибралтарского водопада уже не совсем то... Читабельно, но не гениально :) А первые вещи люблю Поуль Андерсон вообще очень неровен - есть у него откровенное... фекалии, а есть и шедевры
ВЛАДИМИР-III: Да, мне тоже показалось, что Андерсон постепенно (а он это десятилетиями сочинял) по ходу цикла немного исписался.
ВЛАДИМИР-III: СТАНИСЛАВ ЛЕМ ФУТУРОЛОГИЧЕСКИЙ КОНГРЕСС (1970). Этот роман оказался суммой всех предыдущих произведений Лема, дайджестом его изобретений и страхов. Именно страхов. Здесь есть "прокрустика" и прочие лингвистические мутанты (см. ЭДЕМ: центрсамотяг, гневисть), проблемы доказательства реальности (СОЛЯРИС), все эти противоестественные мегалломании будущего (ВОЗВРАЩЕНИЕ СО ЗВЕЗД), присутствует любимый герой Лема - Йон Тихий, который слишком уж заземлен в середине ХХ века (и когда ЗВЕЗДНЫЕ ДНЕВНИКИ экранизировали в Германии, Тихий предсказуемо оказался заурядным мещанином эпохи позднего Аденауэра и Вилли Брандта). У меня вопрос (в пику дурацкому присловью автора аннотации к книге - "почти неправдоподобно пророческая книга") - а так ли уж изменилась жизнь в 2019 (например) по сравнению с 1970? Попробуем объяснить (кратко) человеку 1970 года, что произошло за следующие 50. Геополитика: СССР приказал долго жить. Все попытки его "возродить" оказались карикатурами, наоборот, приблизили упадок и превращение той части света в зону обскурантизма и реакции. Зато быстро развивались страны Восточной Азии, ставшие после 2000 года важнейшим элементом новой глобальной экономической системы, дуалистической и включающей США и Китай в качестве главных полюсов. Ядерные арсеналы США и того, что осталось от распада СССР, сокращены в несколько раз. Демография: вопреки прогнозам 1950-1960-х, рост населения к 2000 году стал замедляться, и в 2020 году население Земли составило 7,7 млрд. людей, а вовсе не 9,4 (если экстраполировать темпы 1960-х), и вообще, к 2100 году прогнозируется максимум 11 млрд., после чего население в масштабах всего земного шара перестанет расти. Уже в 2020 очень много (по меркам середины ХХ века) стариков. Экономика: росла не смотря на несколько кризисов, развивалась кредитно-инфляционная модель (ямайская система и отказ от золотого стандарта). Произошло удешевление товаров по мере совершенствования технологий, но все равно по прежнему качественная медицина, техника и образование стоят достаточно дорого. Неравенство вряд ли сократилось за 50 лет, но и не выросло, кроме стран бывшего социалистического лагеря. Технологии: освоение космоса оказалось после 1980-х задвинуто на второй план, зато произошла компьютерная революция, которую до 1950 года вообще мало кто себе представлял. Информация теперь передается практически беспрепятственно, и многие принципы ХХ века (начиная с авторского права) становятся анахронизмами. Изобретено немало новых лекарств, но болезни не ушли в прошлое и продолжают уносить жизни, особенно в малоразвитых странах (таковых больше половины). С т.з. 1970 года за эти 50 лет изобретено не так уж много: нет ни лунных баз, ни термоядерных электростанций, ни воздушных такси, самом собой никаких скатертей-самобранок и машины времени. Изобретены и отчасти внедрены за первые 20 лет XXI века: гиперзвуковые летательные аппараты, аэрогель, электронные сигареты, наноприборы, 3D-интернет, лазерная космическая связь, клонирование. Общество: на его развитие оказывали влияние новые технологии (связь, информация). Люди стали сохранять работоспособность и, следовательно, социальную активность на 10-15 лет дольше. Средняя продолжительность жизни за 50 лет также выросла на 15 лет. В развивающихся странах рождаемость и соответственно многодетность снизились, а в развитых стабилизировались. Хотя СМИ будируют тему трансконтинентальных миграций, в реальности мультикультурность не так уж сильно ощущается. Растет количество матерей-одиночек (чему способствует массовое трудоустройство и образованность женщин) и внебрачных детей. В большинстве западных стран легализованы однополые браки. Сельское население продолжает сокращаться и маргинализироваться. Политика: после краха коммунистических режимов в 1989-1991 и "перестройки" в Китае левые партии пережили кризис, но в начале XXI века происходит их второе рождение, уже с сильной почвеннической и религиозной составляющей. Либеральные партии противостоят "антиглобалистам". Левых террористов сменили религиозные фанатики (преимущественно мусульмане). С ними борются с переменным успехом. В обществах наблюдается запрос на "сильные личности", но он не удовлетворяется. Даже самые тоталитарные страны (типа КНДР) уже не могут и не хотят полностью контролировать своих граждан. Культура: рост продолжительности жизни и досуга создал спрос на сериалы, несколько новых музыкальных стилей сменили друг друга, но по большому счету мало что изменилось. По прежнему смотрятся фильмы середины ХХ века (в бывшем СССР после 1991 полный упадок кинематографии и литературы), а новые фильмы и книги перекликаются со своими предшественниками. Мода на латиноамериканскую литературу и кинематографию отошла, французская литература - в кризисе, в России школьный учебник литературы застыл на конце ХХ века, некоторое оживление литературы США и особенно Великобритании (чьи писатели в первые десятилетия XXI века - самые читаемые в мире), заметно немало писателей из стран Азии. Компьютерные игры способствовали уменьшению агрессивности подростков... Вот, собственно, почти все. Интересно, напиши такое Лем в 1970, поверили бы ему? Или стали требовать химического озверина для кота Леопольда, космопланов на Марс и перенесения разумов в новые тела? Кажется, писатель-фантаст, сочиняя нечто о будущем, пытается разом запихать все новинки в один год, нимало не думая о хронологической вероятности их изобретения и, что важнее, внедрения (например, видеотелефон почти не используется, хотя технически давно возможен). А когда, оторвавшись от биологических мутаций и космических саг Лема (как тот Леонов в фильме ДЖЕНТЛЬМЕНЫ УДАЧИ оторвался от телефонного разговора с детским садиком и вновь окунулся в блатную малину), смотришь на современность, где религиозные фундаменталисты борются против паспортов и прививок, одно племя уверяет себя, что оно - самое-самое, а другое рядом - просто нелюди (патриотизм), а цыганята попрошайничают на улицах, приходится признать: флипнуть до космопорта получится еще очень нескоро. Так что футурология не такая уж страшная наука.
ВЛАДИМИР-III: ФОМА КЕМПИЙСКИЙ О ПОДРАЖАНИИ ХРИСТУ (1427). Фома в этой свой очень тиражной книжке (говорят даже, она пользовалась спросом, сопоставимым с библией) показал себя в роли такого капрала, который прохаживается перед строем новобранцев и делает им всяческие замечания: так не стоять! так пуговицы не застегивать! не зевать! дышать?.. дышать можно, но только чтобы уж совсем не помереть. Я заметил недавно, что любая спекуляция (религия, идеология и т.п.) неизбежно будет наполняться содержанием от своих авторов – закомплексованные анахореты, активные скандалисты, мазохисты и филантропы будут создавать каждый свою религию, а потом другому из идентифицирующих себя с данной религией совершенно бессмысленно предъявлять претензии на счет мазохиста, если он не мазохист. Как это выглядит? Сангвиник: "бог сотворил наилучший из миров". Холерик: "Порождения ехиднины!" Меланхолик: "Оплакиваю свои грехи..." Флегматик: "Не согрешишь – не покаешься, не покаешься – не спасешься". Но конкретный Фома Кемпийский в своем тексте оказался мелочно-скаредным, приставучим субъектом (как тот старшина из армейского анекдота про "свинья всегда грязь найдет"), и божество себе ровно такое же придумал. Все эти духовные практики соответствуют завистливому, мелочному, придурковатому "всемогущему невидиму", который, как Оруэлловское государство, не желает, чтобы его граждане получали от жизни хоть какое-то удовольствие, и в слежении за этим ставит свою задачу.
ВЛАДИМИР-III: Максим Исповедник, живший в VII веке в Византии, предельно теоцентричен. Человек сам по себе, просто человек для него ничто, полное ничтожество, достоин презрения (так и пишет), да еще и ненадежен. Смешным образом, эти максимовские тирады о любви к божеству и нелюбви к человеку схожи с наставлениями отца Чичикова у Гоголя, когда тот отправляет отпрыска в город на учебу: «а больше всего береги и копи копейку: эта вещь надежнее всего на свете. Товарищ или приятель тебя надует и в беде первый тебя выдаст, а копейка не выдаст, в какой бы беде ты ни был. Все сделаешь и все прошибешь на свете копейкой». Такое вот божество у мизантропа Максима Исповедника.
ВЛАДИМИР-III: Литературный сюжет. Дарю всем желающим. Действие происходит в современной России. Жил-был разоблачитель лжи. Лжи любой: со стороны официальной науки, замалчивающей ужасные факты, лжи государственной, лжи со стороны отдельных политиков и общественных деятелей и т.д. и т.п. Разоблачитель (одинокий, невзрачный и никому, кроме подписчиков его разоблачтельного блога, не интересный человек) бил не бровь, а в глаз, лично обличал лжецов, называл вещи своими именами, выводил на чистую воду, затыкал лживые рты и т.д. и т.п. И вот однажды его самого уличили во лжи. Сделал это красивый и жизнерадостный метросексуал, который раньше как-то не обращал внимания на разоблачителя. То, что разоблачитель лжет, было сказано ему лично, и он не оправился от такого циничного оскорбления. Лег и умер.
ВЛАДИМИР-III: Я не согласен с концепцией Жака Аттали – с его единственной мировой столицей на том или ином историческом этапе. Все же история – количественная наука, и в ней нет места для метафизических обобщений. Скорее уж можно говорить о некоей доминирующей зоне, которая, как анаморфоза, увеличивается в масштабе сравнительно с окружающим миром за счет своей роли. И эта "линза" вполне может путешествовать по миру в зависимости от перемен – качественных и количественных. Например, в конце XIX – начале XX веков отнюдь не только Лондон был значимым мировым городом. С ним практически на равных соперничали Париж, Берлин, даже Петербург, а уж роль Вены в литературной, философской, социологической, психологической, архитектурно-дизайнерской сферах этого периода трудно переоценить. Далее: Львовско-варшавская школа – без нее трудно представить характерные для современной аналитической философии теорию множеств, логическую семантику и семиотику, теорию вероятности, принципы построения иерархии формализированных языков – проще говоря, трудно представить творчество двух таких разных людей как Лотман и Лем. А ведь, не будь второй мировой войны, и до сих пор в львовских кофейнях ученики учеников Лукасевича и Лесьневского посмеивались бы над иррационализмом "предурализма" и обсуждали концепции семантических категорий (читатель, см. Космическая Энциклопедия Семантики: "картофель является движущимся" у Станислава Лема). Более того, в моей повести УКРАИНА. 1938 год. тот самый Шредингер преподает в том же Университете Франца Иосифа в Черновцах.
ВЛАДИМИР-III: КАРИН БОЙЕ, роман КАЛЛОКАИН (1940). Об этом романе (одна из первых ласточек новоевропейских антиутопий) вскользь упомянул Владимир Гаков (хотя его переводили на русский еще в 1960-х). Главный сюжет - медицина, химия на службе у государства, Империи. Общество и личность, общественные интересы выше личных, сомневающийся одиночка, искусственная культура против традиционных инстинктов (сейчас традиционалисты хотят взнуздать искусственность - вот уж извращение!) Это все проскальзывает и не удивляет. Но!.. в романе есть неподражаемая окраска, которая совсем уж отличает его от стандартной тоталитарной антиутопии. Я бы назвал эту окраску жанровой (и не только потому, что жанр может характеризовать наше самое заурядное поведение). Когда старое сменяется новым, оно не сразу сдает позиции, где-то еще числится, на что-то еще влияет. Так ранние работы Спенсера и Конта отнюдь не похожи на зрелый позитивизм, в них еще много от века XVIII и даже от дискуссий начала XIX - вот уж точно непозитивистских. Аналогично жанровое своеобразие раннего века ХХ - хоть летают аэропланы и вкалывают антибиотики, но по прежнему кинематограф - окно для развлечения, а каждый актер должен (обязан!) уметь петь и танцевать - какой фильм без песен и танцев, без любовной интриги по канонам раннего Голливуда (даже если экранизируют ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ПОМПЕИ или биографию ЭМИЛЯ ЗОЛЯ)? Представьте себе солженицынский АРХИПЕЛАГ ГУЛАГ в жанре водевиля? Не получается? Но ведь такой жанр (водевиль) тоже есть - и он развивается. Нет, дело вовсе не в том, что писала авторша, а не автор - и это на минуту можно заподозрить. Просто в 1920-1930-х были живы многие из тех, кто помнил начало века, ну а в начале века все было иначе. А потомственный дворянин эпохи Франца Иосифа что в окопах, что в коммуналке продолжал быть самим собой. Отсюда "второе дно" всех персонажей романа - они сохраняют все условности дототалитарных времен (хотя прошли десятилетия, если не столетие, с тех пор). Похоже на СССР, созданный не "большевиками", а "меньшевиками". То же самое, кстати, у Замятина. Смешно, но из его стеклянного города легко выйти наружу.
ВЛАДИМИР-III: В дополнение к предыдущему. Обычно типовой сюжет "тоталитарного романа" строится на том, что обычный, "наш", нетоталитарный человек мучится в условиях тоталитарного строя (подозреваю, здесь запевалой был Кафка с его алгоритмом "человек, окруженный абсурдом" или Уэллс с его практикой ставить жестокие эксперименты над старой доброй Англией), и читатели сочувствуют ему и т.д. Но ведь можно и наоборот: тоталитарная личность оказывается в нетоталитарных условиях жизни, и отсутствие привычного мучит ее весь сюжет. За примерами далеко ходить не надо: отчаянье неосталинистов (начиная с Проханова и дальше по списку), собачья радость служить государю императору неомонархистов, просто угрюмость разного рода возрожденцев духовности, которые видят, что жизнь вокруг (девушка с в миниюбке, настырный Невзоров со своими фобиями в отношении религий, несколько семей, дружно пьющие пиво в летнем ресторанчике и подкармливающие конфетками детей, резвящихся поблизости, когда всем, кроме монахов на всеношной, уже спать требуется) никак не хочет соответствовать катехизису. Неофашисты, кстати, сравнительно с этими страдальцами выглядят как веселые бретеры и авантюристы-антропоцентристы в стиле словенской рок-группы "Лайбах" (вот, что значит погибнуть в цвете лет!) Возьмите этого затравленного окружающим бесцельным и беспорядочным либерастическим миром изгоя и покажите его глазами этот мир. Даже следить за личной жизнью граждан с оруэлловских вертолетов невозможно! Кто-то подметит, что вся история постсоветской России - это мучения тоталитарного общества, лишенного тоталитаризма. Оригинальный сюжет.
ВЛАДИМИР-III: Принято ругать эскапизм, социофобию, отказ человека воспринимать окружающую реальность и жить сегодняшним днем (по идее, любое увлечение - не только конструирование танчиков позапозапрошлой войны или изучение древнегреческого языка, но и охота с рыбалкой - может быть подведено под понятие эскапизма). Но что же на противоположной стороне? Как люди воспринимают окружающую реальность и живут одной жизнью с обществом? Нужно всем интересоваться, во всем знать толк, иметь и высказывать мнение по любому поводу - от проигрыша (нет, конечно же, выигрыша!) сборной до преступления, совершенного пьяным бомжом в далеком райцентре. При этом надо всем демонстрировать правильное (т.е. соответствующее общественному, раз уж мы взялись жить в обществе и его интересами) восприятие всего окружающего, следить в этом отношении за собой и за другими. Даже в теории нельзя проявить нелюбовь к творчеству стародавнего оперного певца классической школы или невнимание к проблеме установки памятника ветеранам Куликовской битвы. Называется это социомания. Социоман ничуть не удивится, если от него потребуют ежемесячного отчета о своей интимной жизни. Он любит и смотрит те фильмы, которые имеют самый высокий рейтинг. Он завел собаку просто потому, что по телевизору передают рекламу собачьих кормов. Ничего не поделаешь... жизнь общества, коллектива... Неужели и среднее арифметическое эскапизма и социомании - умеренность также не имеет никаких плюсов?..
ВЛАДИМИР-III: В дополнение к придыдущему. Социомания - беда, а не вина. Эти люди неплохо себя чувствовали в масштабах сельских поселений, где отдельный человек ежесуточно сталкивается не более чем с 60 людьми и их проблемами, но в большом городе ему приходится каждый день реагировать на 10000 человек (это точные социопсихологические подсчеты), и тут уж взбеситься можно, если принимать во всем участие. Вот, еще одна ошибка традиционалистов. Если они не в состоянии расселить большие города, пусть не строят из себя деревенскую прозу.
ВЛАДИМИР-III: Филиппо Томмазо МАРИНЕТТИ (1876-1944) - итальянский футурист, фашист и участник Сталинградской битвы (почему нет его совместного литературного труда с Виктором Некрасовым?) был лысоват. Но очень гордился своей лысиной. Особенно в отношениях с женщинами. Правда, справедливости ради, следует отметить, что мы не знаем, как воспринимали лысого Маринетти женщины (в описании разного рода мачо это не менее важно). Может, разве что скрытая эпиграмма у Жоржи Амаду в ДОННЕ ФЛОР: «А кто этот лысый попугай? Очередной претендент?»
полная версия страницы